cw. long echo |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » cw. long echo » игровой архив » двойная сплошная
коготь & яросвет
июль '23, нагретые камни
новый рассвет наступает на пальцы,
рвётся от боли струна.
мы начинаем безумные танцы,
медленно мир нас сводит с ума.
{ | ритуальный пламень, разгорайся |
[NIC]Коготь[/NIC]
[indent] Мягкий, несущий в себе лишь тепло и застоялый запах самого расцвета полевых трав ветерок безнаказанной когтистой лапой царапает высунувшуюся из-под невысокого кустарника тёмно-серую морду и после неподвластным никому шутником запутывается где-то между шерстинок. Лёгкий, практически неуловимый смех его вместе с переливами_перезвонами птичьих трелей да резвящимися где-то в корнях пискливыми мышами остриями стрел впивается в натянутые струны напряжённого слуха, вынуждая треугольные уши периодически подрагивать, пока просачивающиеся сквозь пушистые кроны солнечные лучи рассыпаются по лоснящейся кошачьей шкуре. Шелестом негромким и почти успокаивающим раздаётся едва заметное колебаний прогибающейся, сминающейся под тяжестью ступающих по той массивных лап зелёной да сочной травы и тут же успокаивается, передавая эстафету размеренному шороху всего живого в этом никогда не засыпающем лесу.
[indent] Коготь подобно царю зверей, подобно объятому пламенем саванн льву, обходит свои (почти) полноправные владения, исследует каждый давно уже выученный уголочек тех на предмет чего-то нового и чего-то абсолютно не вписывающегося в его представление, в его картину этого мира, наблюдает и тотчас записывает на подкорку своего сознания каждую увиденную деталь, словно ведёт подсчёт. Разыскивает во всём этом, в этой моннотонности и почти абсолютной тишине своё личное успокоение после очередного бесполезного разговора с Ясной Звездой, пытается заглушить в своей памяти непозволительное безразличие и привычную, вбитую будто бы деревянными колышками в его почти шепчущий голос миролюбивость, избавляет самого себя от засевшей слишком плотно навязчивой идеи. Выдыхает, растягивая этот блаженный момент на три счёта, чтобы после инстинктивно замереть, застыть на несколько быстротечных секунд каменным изваянием и взгляд-молнию метнуть в опасно высунувшуюся на прогулку небольшую землеройку, что, видимо, в последний раз за свою и без того короткую жизнь видит белый свет. Охотничья стойка, подобно чему-то привычному, теперь уже незабываемому и неисключаемому из жизни глашатая, мимолётно отзывается в напрягающихся мышцах и сгибающихся суставах, прижимая практически всё туловище исполина как можно ближе к земле и почти скрывая его под травяным нахлёстом, позволяя завоевать это мнимое преимущество на первые несколько секунд и... В конечном итоге так и не воспользоваться им, испортить всё попавшейся под лапу тонкой веточкой, чей болезненно-смертельный хруст отголоском опасности достигает бедную мышку и позволяет ей сорваться с места раньше, чем вытянутая когтистая лапа прыгнувшего охотника достигнет её маленького тельца. Досадный рык коротко срывается с оскалившейся пасти Когтя, после чего он отправляется в неудержимую погоню, подгоняемый и подпитываемый азартом и теряющий поводья своего повсеместного внимания.
[indent] Он гонится за добычей до последнего, до крайнего момента, не замечая и не обращая ни малейшего внимания на то, что прежде мягкая и пружинящая его земля сменяется влажной поверхностью валунов да впивающейся в подушечки лап галькой, не останавливается ни на мгновение вплоть до той секунды, когда прямиком перед ним неуловимой молнией проносится рыжий всплеск яркого света, почти обжигающий, почти опаляющий длинные усы и вынуждающий всё же притормозить, всё же остановится и хлестнуть самого себя недовольно по боку.
[indent] — Не думал, что в Речном племени завелись крысы, — с тяжёлым мешком тянет Коготь и дёргает показательно верхней губой с проглядываемой толикой презрения к незванному гостю. — Верни землеройку, Яросвет, стыдно должно быть нести украденную добычу своей предводительнице.
[indent] Привычно высокомерный взгляд окольцовывает раскинувшиеся перед ним земли, проскальзывая вдоль поросшего тростником и камышом берега плавным мазком. Перескакивает на бликующую солнечными лучами-зайчиками водную поверхность, улавливая слабое колебание волн от нечаянно всколыхнувшейся рыбёшки, и, споткнувшись о гладкие выступающие из речных потоков валуны, сощурится, подавляя утробное рычание-урчание, но не самодовольную ухмылку.
[indent] Река принимает его слишком просто — так, как и положено его родной стихии, полностью повинуясь своему самопровозглашённому владыке. Она обнимает, убаюкивает и качает колыбелью, тихим плеском реагируя на выверенные движения лап, чтобы после, стоит тяжёлой поступи коснуться дна противоположного берега, плавными дорожками заструиться по загоревшейся алым пламенем шерсти. Вокруг силуэта — не сброшенные капли, но сноп сверкающих искр, загорающихся на мгновение, чтобы после, осев на землю, потухнуть так и не обернувшись пожаром.
[indent] Тянет воздух носом, пропускает через гортань приоткрытого рта, и шаг за шагом движется медленно, фривольно и нарочито лениво меж крупных камней, каждый осматривая, точно пытаясь запомнить в подробностях даже малейший рубец после соприкосновения с чьими-то когтями, потому что пройдёт время, и они снова не будут принадлежать ему.
[indent] Яросвет хмурится, сам себя же ловя на этой отвратительной, до омерзения и тошнотворного чувства в желудке мерзопакостной мысли: они не принадлежат им — ему — всецело.
[indent] Пока нет — поправляет собственные рассуждения, напоминая, что то — лишь вопрос времени; затяжного, долгого, но всё же времени.
[indent] Отвлекается, когда слабый порыв ветра приносит с собой запах — сразу несколько, один из которых заставляет скривиться, прижать уши к затылку и оскаблиться. Яросвет ныряет второй раз, но теперь уже не в воду, теперь уже наперерез другому, быстрым движением лапы перехватывая испуганную полёвку, удравшую от одного хищника, чтобы попасть в когти к другому, и стоит крохотному тельцу обмякнуть под грузом, как полыхающий взгляд вонзится в серую шкуру, сталкиваясь с глазами напротив.
[indent] — Землеройка на нашей территории, Коготь, как и ты, — отчеканивает каждое слово громовым голосом, выдерживая напор и вызывающе-нахальный взгляд. — сейчас Нагретые Камни принадлежат Речному племени, как и оказавшаяся на них дичь. Не моя вина, что ты не справился с охотой, — вскидывает лобастую голову в горделивой осанке, словно бы не стал глашатаем четыре луны тому назад, но родился в этой шкуре, и шерсть на загривке сама собой начнёт медленно подниматься вверх: — дай только повод, — стыдно должно быть смотреть Ясной Звезде в глаза, понимая, что не только не смог поймать какую-то мышь, так ещё и нарушил границы, — тут же парируя, надевая на морду откровенную ухмылку, и взгляд словно смягчается, на деле же становится более надменным.
[indent] Яросвет не шевелится, замирает каменным изваянием, готовый в любую секунду броситься аккурат на чужой загривок, оставляя кровавые кровоподтёки на коже, но всё же ждёт, не сводя пронизывающегося взгляда с грозового воителя-глашатая, будто не было между ними разницы в возрасте. На деле же Яросвет чувствовал себя не только ни чуть не хуже серого великана, но и откровенно лучше, без всякого стеснения то демонстрируя и испытывая от того какое-то особое удовольствие.
[indent] — Возвращайся на свою территорию. Сейчас же.
[indent] И хотя Зной-Звезда пыталась поддерживать хрупкий нейтралитет с соседями, Яросвет сорвал бы, скажи себе, что без удовольствия пустит в ход грубую силу. Особенно в этой ситуации.
[NIC]Яросвет[/NIC]
{ | ритуальный пламень, разгорайся |
[NIC]Коготь[/NIC]
[indent] Встреча, которая одним полыхающе-рыжим пятном перечёркивает все предыдущие старания тёмно-серого глашатая и вынуждает все его предыдущие мысли неудержимым ураганом извернуться, перемешаться, потеряться между друг другом, происходит прямиком там, где будто бы и должна была случится, где ей предначертано было быть, где она являлась неизбежной точной временной петли. Подобно двум одновременно полярной различным и здесь же непоправимо одинаковым циклонам шквалистых ветров и по-своему пугающей непогодицы, сталкиваются друг с другом огненный глашатай Речного племени и таящий в своей длинной шерсти самые тёмные закоулки ночи глашатай Грозового племени, и между их взглядами, стрелами ядовитыми направленными в высокомерием прошитые морды, протягивается искрящаяся нить оголённых проводов. Коготь практически не чувствует должного разочарования и раздражения от того, что упустил эту жалкую землеройку и позволил ей оказаться зажатой в зубастой пасти чужака, ведь то, что он получает заместо успешной охоты доставляет ему больше почти мазохичного удовольствия, трепетом абсолютно иных чувств и эмоций отзывается глубоко в его душе и практически расползается самодовольной ухмылкой на тонких кошачьих губах.
[indent] — Ох, прости, я совсем запамятовал, что пока что они ещё периодически переходят к вам... Уже живу будущим, когда границы вне зависимости от обстоятельств не будут сдвигаться, и Нагретые Камни будут у своих истинных владельцев, — со слишком заметной наигранностью изгибаются едва брови на почти полностью спокойной морде, пока взгляд разгорячённым янтарём растекается по соседкой фигуре. — У Грозового племени, естественно. Уточняю, чтобы ты не надумывал себе лишнего и не тешил себя надеждами да мечтами.
[indent] Хвост разъярённой змеёй со свистом рассекает_разрезает оседающий прямиком на широкие плечи уже тяжёлым грузом воздух, пропитавшейся влагой бурлящей да пенящейся неподалёку реки и после врезается в один из боков, точечным ударом прибивая надоедливо пищащую мошку, чьи звуки бессовестно нарушали весь этот миг и отвлекали. Коготь ни на миллиметр не двигается, не делает никаких шагов — ни вперёд, ближе к источающему открытую опасность Яросвету, но и не назад, к границе собственного племени, — копирует поразительно точно и умело позу встреченного случайно оппонента и таким же каменным изваянием замирает на все те мгновения до начала — или конца? — чего-то большего, чего-то неизбежного. Лишь остриями выскользнувших из мягких подушечек белёсых когтей впивается в неподатливую поверхность спорной территории и бесшумно царапает ту в накапливающейся готовности принять_смириться с любым возможным исходом.
[indent] — Вернусь сразу же, как только ты отдашь мне мою добычу. Не хохлись так сильно, а то глядишь, шкурка глашатая быстро жать начнёт и придётся её содарть, — щёлкает да клацает челюстями, готовясь, если то понадобится, помочь Яросвету с этим непростым занятием и едва прищуривает в молчаливой насмешке глаза.
[indent] Каждое слово — хлёсткий удар кожаной плети, оставляющий сине-фиолетовые синяки.
[indent] Каждое слово вызывает всё новый и новый приступ гнева, ярости, сильнее и жарче предыдущего.
[indent] Яросвет не прячет проступающих эмоций, щерится, дыбит шерсть, резко машет хвостом; Коготь всем этим упивается.
[indent] — Только вот вам они не принадлежат точно также, спасибо благородному и великодушному Ясной Звезде, — не улыбается, но ощетинивается, сверкая глазами и окидывая Когтя липким взглядом сверху вниз. — вы присвоили себе чужое и — можешь мне поверить — мы вернём Нагретые Камни, хочешь ты этого или нет, — Зной-Звезда сказала бы ему замолчать, потребовала бы не вмешиваться, не провоцировать, но, глядя на серого глашатая, столь самонадеянного и напыщенного, Яросвет не мог позволить себе промолчать.
[indent] И без того мелкая чаша терпения переполняется, кренясь в стороны и расплёскивая содержимое под лапы.
[indent] Ему кажется, словно время замедляет свой бег, пока в конечном итоге вовсе не останавливается, и они оба не начинают существовать в пространстве как нечто обособленное; будто весь мир сейчас сходится в одной единственной точке — призрачной полосе воздуха: единственным мнимым препятствием между ними, таким зыбким, ненадёжным и никчёмным.
[indent] Сделать шаг, сомкнуть острые зубы на пепельной шкуре, располосовать кожу-плоть до кровавых дорожек — Яросвет представляет себе это в красках, в мельчайших подробностях, сдерживаясь то ли лишь благодаря врождённому упорству, то ли волею Звёздного племени, но в голове чётко звучит чеканный ритм, отсчитывающий секунды до, стремительно подходя к концу.
[indent] Чужой басовитый голос сквозит напускным спокойствием, но в движениях отчётливо виднеется разгорающийся пожар. Яросвет слушает слишком внимательно, пропуская всё сквозь себя. Слишком громкие слова; слишком спесивый голос; слишком—
[indent] Он говорит отдать его добычу.
[indent] Говорит, что шкуру глашатая придётся содрать.
[indent] Где-то на задворках разума Яросвет слышит громким щелчок-хлопок, и натянутые до предела струны с оглушающим звуком лопаются — звери спускаются с привязи, позвякивая сброшенными стальными цепями-оковами.
[indent] — Попробуй, — шипит, клокочет, плюётся, точно пробуждённый ото сна Везувий, демонстрирует ровный ряд зубов, прижимает к затылку уши, и, не давая Когтю даже секунды, теряя всякое самообладание, растрачивая малейшие крупицы здравомыслия / сдержанности, прыгает, выкидывая обнажённые когти-лезвия вперёд.
[indent] Всё, что он слышит теперь — звуки кующегося металла, бурлящую злобу и звон кандалов, скинутых ниц.
[indent] Нужно было сделать это сразу же.
[NIC]Яросвет[/NIC]
{ | ритуальный пламень, разгорайся |
[NIC]Коготь[/NIC]
[indent] Внимать тому, как всё больше и ярче разгорается да расходится пламя неудержимого пожара по чужому и без того полыхающему туловищу, захватывает собой и часть лекговоспламеняющейся юношеской души, оказывается слишком приятным, слишком будоражущим всё собственное нутро, и Коготь ни на единую секунду не скрывает собственного ликования. Он, в отличие от скалящегося да щерящегося, хвостом размахивающего и бьющего самого себя по бокам Яросвета, стоит на своём месте и упивается каждой секундой происходящего, перекатывает этот сладкий, почти приторный вкус невидимого блюда на корне шершавого языка и позволяет парящим незаметно в воздухе искрам проникать прямиком под его дымчатую шкуру. Звучащие же следом за очередной порцией показательных выступлений громогласные слова почти успевают пробить грозового глашатая на искренний, привычно высокомерный смешок и дёрнуть уголки губ в снисходительной усмешке, тревожащей длинные усы и вынуждающей их единожды дрогнуть, но недовольство самобахвальством рыжешкурого соседа всё же неизбежно даёт о себе знать. Колет коротко и оттого лишь больнее в то ли уязвлённую гордость, то ли в неутолённую жажду, спуская тем самым последний курок и отправляя неосязаемую пулю в замедленном полёте прямиком в огненную морду напротив себя.
[indent] — Вернёте их нам? — с неподдельной уверенностей Коготь вновь вступает в этот уже почти сочащийся их кровью разговор и скользит кончиком языка по остриям клыков, растягивая один из уголков губ в насмешливой полу-ухмылке. — Молодец, Яросвет, правильно; хороший, послушный котик, — хмыкает коротко, срываясь всё же в какую-то мимолётную секунду на вызывающее шипение и впиваясь как можно крепче в не поддатливый серый камень под лапой когтями, да готовится к теперь уже неизбежному столкновению.
[indent] И огонь неизбежно ведётся на открытую провокацию, рывком почти неуловимым перемещаясь ближе к своей заветной цели, лапищами-языками распущенного, разгоревшегося без должного контроля пламени растекаясь да расползаясь по округе и почти что облизывая собой протянутую в его сторону тоненькую веточку-обманку. Яросвет ни на секунду больше не сдерживается, спуская с прежде короткого, ошибочно ослабленного Зной-Звездой поводка всю свою юношескую спесь и опасную резкость в перемешку с вспыльчивостью, рыпается наивно в сторону старшего глашатая с выпущенными наперёд лезвиями-когтями, и Коготь неожиданно охотно принимает его удар в грудь, едва пошатываясь от столкновения на лапах и тем самым подпуская юнца как можно ближе к себе, чтобы уже в следующую секунду со всего размаху полоснуть по нахальной морде.
[indent] — Давно мечтал это сделать.
[indent] Всё внутри превращается в огромный шар — тугой змеиный клубок без начала и конца, без возможности распутать и распустить.
[indent] Всё вокруг накрывается непроницаемым куполом-вакуумом.
[indent] Собственное сердце не трепещет, не мечется, но вопит, и громоподобный зычный набат отбивает сбивчивый ритм. Он застревает в ушах, вибрирует в венах и падает в самый низ воспалённого освирепевшего нутра, и Яросвет покорно тому повинуется, игнорируя любые эмоции, кроме возведённых в эту самую секунду в абсолют.
[indent] Коготь смеётся.
[indent] Не явно — внутренне, но даже сокрытое всплывает из недр прямиком с илистого дна, угадываясь в глазах-морде-движениях, придавая лишь больше сил, напитывая не просто яростью, но неистовством.
[indent] Жар когтей опаляет морду, оставляет на ней ровные стежки, и из глотки вырвется низкий рык, когда полыхающие глаза встретятся с чужими, отвечая на очередную — слишком явную и горделивую — провокацию с несгибаемой твёрдостью.
[indent] — Запомни это чувство как следует, потому что больше ты его не испытаешь, кусок лисьего дерьма, — и Яросвет щерится слишком лучезарно, слишком открыто, слишком ликующе, игнорируя сочащуюся из разрезов кровь и пульсирующую тупую боль.
[indent] Он почти чувствует твёрдость камня под мордой, но всё-таки не: выворачивается, уходя в сторону, чтобы после со всей силой и тяжестью массивной челюсти сомкнуть зубы на сером горле, пробираясь сквозь шерсть, прокусывая мягкую плоть, ощущая на языке привкус железа и соли, ощущая пьянящий запах крови, и превратиться в голодного остервеневшего зверя, а после вновь чувствует резкую боль в правом ухе, скользяще выпуская шею из зажима и едва ли не потянув соперника за собой.
[indent] Яросвет резко дёргает ухом, не сводя прожигающего взгляда с крупного силуэта напротив, но не позволяет себе ни перевести дыхание, ни подождать, взрывая когтями землю отталкиваясь от неё и быстрым выпадом проходя когтями вдоль пепельного бока, замирая в нескольких хвостах от грозового глашатая, и, тут же находя удачный момент, набрасывается снова. Тяжёлая фигура прижимает противника лопатками к твёрдой поверхности, вдавливая сильнее, глубже, точно надеясь заживо того похоронить в его излюбленном месте: ты ведь так хотел этого, Коготь, чтобы Нагретые Камни были твоими, так может просто станешь с ними одним целым, смешиваясь с грязью и песком?
[indent] О, он бы с особым удовольствием посмотрел на это, но сейчас вновь щёлкает клыками у самого плеча, не успевая в то впиться, неосознанно (ли?) проникая когтями в чужую телесность.
[indent] Отскакивает за секунду до столкновения, не позволяя лапам глашатая коснуться рыжей шерсти, и моментально разворачивается, на этот раз всё же защёлкивая пасть на свинцовом загривке, дёргая с силой до ощущения натяжения с искреннем желанием порвать.
[indent] Но как бы Яросвету не хотелось, как бы не была всеобъемлюща жажда расправы, он всё-таки отступает, выпуская побеждённого из захвата стоит только почувствовать, как тот перестал бороться.
[indent] Кровь по-прежнему стучит в ушах, стекая из ран расцарапанной морды и порванного уха, но это ничто по сравнению с чувством собственного превосходства, зашкаливающим и окутывающим. У Яросвета в глазах уже не столько ненависть, сколько презрение, брезгливость и надменность, а улыбка — яркая, сияющая, торжествующая. Он сплёвывает на землю не то чужую кровь, не то шерсть, не то собственное отношение к Когтю, взмахивая хвостом и возвращая стану былую солдатскую выправку с ровной осанкой, и голос его звучит бескомпромиссно, но вместе с тем будто сладко-медово, но до безумия понятно.
[indent] — А теперь, будь хорошим, послушным котиком, и проваливай.
[indent] И Яросвет, не расслабляя напряженных мышц, не теряя бдительности и не выпуская проигравшего из поля зрения, остаётся на месте — на своей земле, готовый, если потребуется, снова указать Когтю его место, отличное от того, на которое он сам же себя и поставил.
[NIC]Яросвет[/NIC]
{ | ритуальный пламень, разгорайся |
[NIC]Коготь[/NIC]
[indent] Остриё когтей впивается в податливо раздираемую и расходящуюся в разные стороны мягкую кошу под рыжей шерстью и без каких бы то ни было затруднений скользят следом за тянущей их вбок лапой, отчего заметно удлиняется кровоточащий след, а Коготь, подобно завороженному зверьку, вглядывается и любуется этим неповторимым зрелищем, почти облизывается от ударившего в нос железного запаха свежей биологической жидкости и ведёт едва треугольным ухом на донёсшийся утробный рык. Возможно, именно в эту секунду, именно этим едва затянувшимся любованием и наслаждением, дымчатый глашатай совершает непоправимую отныне ошибку и даёт уже раненному Яросвету некое преимущество, но пока что ни единой подобной мысли не возникает в черепной коробке молодого кота и оттого никакими инстинктами не сдвигает его с места, лишь позволяя в очередной раз попробовать нанести атаку и ткнуть рсполосованной мордой прямиком в блестящий от влаги камень.
[indent] — Повторит- — начинает было в затронувшем тонкие губы злобном оскале шипеть на почти преклонившегося перед ним оппонента, но в какую-то предательскую секунду чувствует, как соскальзывает с полыхающей огнём шкуры крепкая лапа и шлепком звонким ударяется о нагревшуюся поверхность рядом с усами вражеского воителя, пока тот змеиным рывком подлетает к оставшемуся беззащитным горлу. — Я же говорил, что ты крыса, — плюёт прямиком в приблизившуюся морду прежде, чем со свистом втянуть воздух сквозь плотно сжатые челюсти от пронзившей шею боли.
[indent] Инстинкт самосохранения велит сделать хотя бы что-нибудь, чтобы чужие зубы не стали неснимаемой удавкой и не привели к скором обмяканию всего туловища под кровожадным чужим напором, и Коготь сквозь всё и вся порывается дёрнуться, порывается дотянуться до раздражающе прижатого треугольного уха Яросвета, чтобы наконец вцепиться в отместку в то уже своими клыками и безжалостно порвать его, чувствуя под зубами раздирающиеся волокна и ткани и слыша характерный хруст. Грозовой глашатай неизбежно догадывается, нутром содрагающимся и сжимающимся да дымчатой шерстью, липнущей из-за смачивающей её крови чувствует и понимает, что сегодня победа будет совсем не за ним, что не занять ему в этот час заветного пьедестала и не посмотреть унизительно на поверженного юнца напротив себя, и всё же ни на единую секунду не сдаётся и вплоть до самого конца, до сомкнувшихся на вздыбленном загривке челюстей дерётся в полную мощь и силу, предпринимает безуспешные попытки забрать поводья лидерства в свои лапы.
[indent] Произошедшее только что, кровью обливающее теперь тёмно-серую шерсть и следом позорным запечатлеваемое в памяти, без особого труда даёт понять Когтю, что он всё же ещё пока слаб, что все те мысли и планы, те глубинные размышления, которые волновали его голову не так давно в лесу, среди долговечных стволов деревьев и пушистых кустарников, пока что не имеют места быть воплощёнными в жизни и ещё слишком сырые для того, чтобы становится каким бы то ни было фундаментом.
[indent] — Тебе повезло в этот раз, Яросвет, но не надейся, что так будет всегда, — отхаркивая в сторону слюну, кажется, уже перемешавшуюся с кровью, бросает негромко грозовой глашатай и всё же отступает. — Это всё ещё только самое начало, так что будь всегда готовым.
[indent] Удовольствие.
[indent] Вот, что он чувствует, когда Коготь отступает. Нехотя, уязвлённо, но всё-таки отступает, признавая своё поражение. Плюётся очередными фразами — слишком громкими для побеждённого, — и Яросвет слушает каждую, улавливая отчётливую нескрываемую угрозу, но вместо страха или опаски ощущает лишь непоколебимую уверенность, не сводя глаз с противника.
[indent] — Неужели ты настолько глуп, что думаешь, будто дело только в везении? — шершавый язык облизывает искривлённые в усмешке губы. — но не волнуйся: я с радостью повторю то, что случилось сегодня.
[indent] И без того непомерное эго разрастается вширь, вытягивается вверх, касаясь макушек сосен и вспарывая безоблачное небо: корона на голове становится тяжелее, но не давит. Но Яросвет знает, что недооценивать противника чревато: этому его научила Зной-Звезда, этому он научился сам, а потому отныне взор его и внимание будут неустанно направлены в сторону серой шерсти, готовые вцепиться колючим репейником даже за малейший повод, чтобы вовремя сомкнуть на чужой шее челюсти.
[indent] — Передай своему предводителю, что если ещё раз кто-то из вас появится на Нагретых Камнях в сезон, когда ими владеем мы, Речное племя не оставит это просто так, — я не оставлю, — и даже Зной-Звезда не сможет больше отрицать то, о чём Яросвет говорит ей едва ли не каждый день, медленно вкладывая в голову единственное верное решение.
[indent] Он ведёт плечом, ощущая неприятный жар в раненных частях тела, но продолжает их упрямо игнорировать, лишь время от времени дёргая ухом, стряхивая излишки стекающей по морде крови. Взгляд окинет глашатая снизу вверх, замрёт на всё ещё горящих глазах, как следует запоминая отражающиеся в них эмоции, и Яросвет вновь ухмыльнётся, поворачиваясь, наконец, к Когтю спиной.
[indent] Прежде, чем двинуться с места, наклонится за злополучной мышью, не оставляя грозовому коту даже её, и, не оборачиваясь, но ясно чувствуя на своей шкуре пристальный, чуть ль не оставляющий ожоги взгляд, двинется к берегу реки, вновь погружаясь в воду.
[indent] Уже в лагере Яросвет станет объектом всеобщего внимания, в красках рассказывая о случившемся. Стойко выдержит все манипуляции Огнепляса над полученными ранами, ещё более стойко — его комментарии, а после повторит свой рассказ уже Зной-Звезде, не без наслаждения подмечая резкую смену настроения предводительницы, и до конца вечера будет прокручивать все события в собственной голове, признавая, что это в действительности является только началом.
[NIC]Яросвет[/NIC]
{ | ритуальный пламень, разгорайся |
Вы здесь » cw. long echo » игровой архив » двойная сплошная
